Безумные сказки Андрея Ангелова. 2021 год - Андрей Ангелов

сажал его (или её) в дорогую машинку, зачастую с федеральными номерами, а утром встречал назад. Правда, было пару раз, когда детдомовцев не возвращали, а их юные истерзанные в оргиях тела — водители господ закапывали в лесах Подмосковья. Случилось и одно самоубийство.

Ответственные за детдом инстанции получали лишнюю пригоршню бабла, и про трупы малолеток забывали, вычёркивая их из баз. Воистину деньги правят миром, а сатана придуман человеком для оправдания своих же поступков!

* * *

В целом и в общем, все воспитанники, вне пола, — делились на две категории:

— Я мечтаю стать содержанцем (кой)! — твердили Игори и Любы. Помимо папиков — сами по себе приторговывали телами.

— Я не хочу, но никуда не денешься! — заявляли Коли и Анжелы. Зачастую, они, войдя во вкус в процессе, — превращались в Игорей и в Люб. То бишь первая категория мутировала во вторую.

* * *

Иногда строптивый товар умудрялся написать заявление в полицию. Анонимку, как правило, однако реакция на неё в полиции — была обязательной. Елико упоминается ребёнок! Как правило, полиция переправляла запрос в местную Опеку, где она лежала «отведённый Законом срок», а потом в полицию отправлялся стандарт-ответ:

— В ходе проверки заявленных изнасилований не выявлено.

Игорю Яновичу звонили и обкладывали матом, заодно пугая тюрьмой. Директор отвечал, что «мол, больше не повторится», строил перед собой группы, по очереди, — и у каждой задушевно спрашивал:

— Значит, у нас объявился Герой. Готовый пострадать за свою ложь! Кто? Не стесняйтесь! Вэлком. Обсудим.

Анонимщик бормотал втихаря:

— Всем, похоже, похер на мою жалобу. И зачем тогда придуманы жалобы? Чтобы на них было похер?

Сим анонимка и заканчивалась.

Обычно малолетка становился секс-товаром лет с 11—13, отталкиваясь от конкретного телесного вызревания. В целом, девочек отдавали пораньше, а мальчиков — позже.

— Всё же задница и влагалище — вещи абсолютно разные, — так примерно мыслил директор Иван Янович. — Даже очень юную пизду можно раздвигать, она природой определена для ебли. А попа… нежная категория, чем позже в неё пихать, тем лучше.

Философ, блин! Обычно, после очередной продажи, Иван Янович, запирался у себя в кабинете и писал порно-рассказы, представляя вместе толстопузов и малолеток. Рассказы публиковал на спец. портале, под псевдонимом, и они пользовались лютой популярностью.

Как-то этак обстояли дела в детдоме Ломоносовского района города Москвы.

* * *

Близняшек не трахали ни разу. Сначала (однако) не выбирали, слишком блеклыми они были в 11—12 лет… потом гормоны заиграли в них самих, но близняхи сознательно не пожелали стать товаром. А в возрасте 13-ти лет — Ленка с Танькой приглянулись пузанчику.

— Слышь, мудозвон, — сказали директору сестрёнки. — Если нас продашь, то отпилим тебе буквально.

Директор испугался, как и все подлецы — он был сыкуном. Он просто соврал папику, что близняшки болеют СПИДом, клиент недовольно поморщился, но согласился, что минетить спидоносных не готов. Как бы и что бы там ни было!

Двойняшки твёрдо решили, чего хотят. И кого. Бабла побольше и хер потолще, желательно в обрамлении мужественности и симпатичности. Желание явилось на очередном «празднике», в виде Никитки Лихварева. Обладателя харизматичых ямочек на щеках и двух новеньких мобильников. Стоимостью тысяч по пятьдесят каждый!

Таким образом, любовь к человеку и любовь к деньгам — сошлись воедино и обрели зримые черты.

— Никитас, Вы наш кумир! — молвили близняхи, растолкав охочих до богача одногруппниц, давно превратившихся в конченных шалав. И подмигнули ему вдвоём.

Лихварь шестым чувством понял, что его ждут такие сладкие мгновенья, какие смогут доставить только две русокосые двойняшки.

— Нам по 14 лет, — добавили обольстительницы, невзначай. — И мы девственницы, в отличие от… — они повели пренебрежительным взглядом кругом.

Детдомовский диалект — самый прямой из всех других диалектов русского языка. И возраст носителя языка — тут роли не играет.

Короче. Директорский сотовый ушёл к сёстрам.

Никитас комплексовал из-за гигантского хуя, поэтому и согласился на предложение приятелей приехать в детдом. Всё равно безродные соплячки ничего в размерах не понимают. Хотя. Трахнуть малолетку — мечтает каждый мужик! И у Лихваря был лишь «особый повод».

Через недельку сестры переехали в специально снятую для них Лихварём квартирку, и зажили половой жизнью в троих.

— Вон там сейф, а в нём пачки денег, — кивнул Никита Анатольевич. — Берите, скок желаете. Машинка всегда у подъезда, человек за рулем — ваш водитель и сопроводитель. Если захотите в магазин, в кино, просто погулять… Без него ни шагу никуда! Мало ли…

Когда-то, подобное «мало ли» случилось с близкой подругой Лихваря, после чего она повесилась. Виновных нашли и изощрённо наказали, но. Знакомую зарыли на Троекуровском.

Иван Янович получил от Лихварева солидную денюшку «отступных» и написал на предмет триумвирата очередной рассказ. Спустя десять лет — директора хватит инсульт, прямо за сочинением очередного, без насмешек, литературного шедевра.

* * *

После свадьбы, спразднованной в узком кругу Никиткиных друзей и коллег, в элитном уютном ресторанчике на Якиманке, — ничего особо не изменилось. По-прежнему Они проживали втроём. Будущее наследство наследницу не беспокоило, а лишённую наследства — тем более. Девчонки просто наслаждались жизнью и своим мужчиной. Ведь близняхи сами провели «естественный отбор»!

Но. Наследница всё-таки была одна и это остро ощутилось, когда Никитаса застрелили в собственном подъезде, вместе с телохранителем. Аккурат на 18-летие сеструх. Лихварь, с корзиной белых роз, поднимался по лестнице на третий этаж, и на середине пути нарвался на две пули. Третья — контрольная, — в голову. Накликал, а, может, и правда, чувствовал.

— Безутешные вдовы, — шептались знакомые, провожавшие Лихваря в последний путь. Кивая на близнях и без всяческого стёба — как само собой. Похороны были сродни свадьбе — присутствовали ровно те же лица, а сам обряд — кичился роскошью. Новодевичье — мечта упокоения любого покойничка. Здесь сегодня не хоронят в принципе, ни за какие деньги, а только по распоряжению из Администрации президента. Она его и убила, она и отдала ему посмертную честь. Типичная черта путинской эпохи.

Завтра наследницу похитили. Некие люди в рясах свернули шею персональному водителю (он же охранник), затолкали Ленку в автомобиль и увезли в неизвестном направлении. Труп охранника кинули в багажник. Таньку тоже прихватили, однако по дороге быстро разобрались, кто есть кто. Выкинули её где-то на «Минке» (Минском шоссе). Как оказалось, зря.

А Ленку привезли в монастырь и заперли в келье.

— Надо переписать бизнес Лихварёва на человека, — сказал игумен Тимур, внешне приличный батюшка, но с поганым взглядом. Он зашёл в келью где-то через час после похищения.

— Какой-такой бизнес?! — вскинулась Ленка. — Я понятия не имею о делах Лихваря, не вникала…

— Раба Елена, у покойника строительный бизнес, — немного подумав, просветил Тимур. — Треть новостроек в Москве и области — принадлежит ему.

От судьбы убежать можно, только вот некуда. Ленка неприязненно отсмотрела переговорщика в рясе.

— Никитас обещал, что его капиталы не тронут.

— Ну, человек предполагает, раба Елена… — тонко усмехнулся игумен.

— Ты, в смысле, Бог или его зам по бизнесу Лихваря? — съязвила Ленка. Не удержалась.

— Не подпишешь — отдам тебя монахам, — нарочито зевнул Тимур, тоже переходя на «ты». — Их здесь, у меня, пятьдесят, и женщину они не имели долго… Заебут до смерти!

— И вы останетесь без моего бизнеса, — сообразила Ленка.

— А ты лишишься жизни, — пафосно отпарировал игумен. — Поверь, сдохнуть от ебли — одна из самых неприятных кончин. — Он погано подмигнул. — На размышление — сутки, а мы вельми подготовим доки. И нотариуса привезём.

И Тимур ушёл прочь. Дверь лязгнула железной подбивкой.

* * *

— Вот телефон! — произнес однажды Лихварь, обращаясь к близняхам. — Выучите его как своё имя. Будут проблемы — Вам помогут. Но только после моего ухода…

Всегда есть место пророку в своём отечестве. Так звучит мысль в оригинале, а смысл выражения — исказили позже. Танька остановила на Минском шоссе попутку с жёлтыми номерами и попросила у таксиста — его телефон. По пути набрала заветный номер, он высветился на поверхности сознания сразу, как её отпустили.

— Говорит автоответчик…. — услышала деваха. Никто трубку не взял.

Пришлось доверить автоответчику то, что Ленку похитили монахи, судя по рожам и по одежде, а жизнь верного охранника загублена.

Танька доехала до дома, достала из сейфа деньги и расплатилась с таксистом. Точней,